XXX Международный конгресс ИИСАА. 19–21 июня 2019 г. Т. 1

Секция иранистики памяти И. М. Стеблин-Каменского (1945–2018) к 150-летию академика В. В. Бартольда (1869–1930). Ч. 1 199 Лусинэ Гущян (РЭМ, Санкт-Петербург) Персиянка в исторической фотографии из коллекций музеев Санкт-Петербурга 1 К XIX в. для европейского мира Иран оставался неизвестной и загадочной страной. В отличие от Османской империи, которая географически и историче- ски была вписана в европейский опыт и являлась одним из двух основопола- гающих элементов при создании образа «Востока» (вторым была, несомненно Индия), Персия не была актуализирована для среднего европейца иначе, чем как воспоминание из школьных учебников об античном Персеполисе времен Александра Македонского и великих греко-персидских войнах, в которых, как знал каждый европейский гимназист, победили греки и европейский путь развития. Во второй половине XIX в. интерес европейцев к Ирану, к его богатейшей, самобытной культуре заметно вырос вследствие ряда политических, эконо- мических, научных и эстетических факторов. В этот период наступает новый этап моды на восточную экзотику, иранский компонент которой традиционно составляли атрибуты мужской субкультуры — оружие и доспехи, а также предметы роскоши, в первую очередь персидские ковры, уже давно и прочно входившие в число престижных элементов европейского быта. Однако интерес к культуре Ирана не ограничивался только этим, но был шире и охватывал modus vivendi его жителей. Также привлекал таинственный и загадочный образ иранской женщины, персиянки, носительницы культуры экзотической страны. С другой стороны, эпоха правления поздних Каджаров — Наср ад-Дина (1831–1896), Мозаффар ад-Дина (1852–1907) и Мохаммада Али (1872– 1924)—являлась также периодом открытия Ираном Европы. Первый из назван- ных шахов, Наср ад-Дин, совершил ряд путешествий по европейским столицам, познакомился с новейшими достижениями науки, техники и культуры, побывал на балах и спектаклях, в частности, посетил русский балет, который произвел на него большое впечатление. Результатом этих поездок стали новые веяния, затронувшие в первую очередь высшие слои персидского общества. На основании фотоиллюстративного фонда петербургских музеев, литера- турных источников и памятников материальной культуры, созданных и собран- ных в указанный период, мы попытаемся выявить те черты, которые стали основополагающими для формирования образа персиянки на рубеже столетий. Формирование персидских коллекций Санкт-Петербурга, как частных, так и принадлежащих государственным музеям, началось еще в конце XIX — начале XX в. Внимание к богатому историческому и культурному наследиюИрана, связанное с военно-политическими интересами российского 1 Исследование выполнено при поддержке РНФ в рамках проекта № 15–18- 00062 в Санкт-Петербургском государственном университете.